Взрыв хохота меня обескуражил. Я даже не подозревала, что вместо слова «день» заучила «деда». Мама посмотрела на меня с укоризной и сказала при всех: «Когда же ты, наконец, поумнеешь?». Это был для меня такой конфуз, который я не могу забыть до сей поры, хотя прошла бездна лет. Этот случай послужил мне горьким уроком на всю жизнь. С тех пор я к каждому слову стиха отношусь с особенным вниманием и почтением. Сам же Шурка оказал очень сильное влияние на меня в те годы, и я всю свою долгую жизнь, подобно ему, стремлюсь к знаниям.
В мужских школах в те годы войны разучивали на занятиях военные песни, и Шурка почти каждый день приходил с какой-нибудь песней на военную тематику. Он распевал их с воодушевлением, и мы с сестрой вслед за ним разучивали эти песни и пели уже все вместе – небольшим хором. Вот одна из таких песен, сложенная перед решающим сражением за Москву:
В атаку стальными рядами мы поступью твердой идем,
Родная столица за нами, рубеж нам назначен вождем.
Мы не дрогнем в бою за столицу свою,
Нам родная Москва дорога.
Нерушимой стеной, обороной стальной
Разгромим, уничтожим врага!
Так и вышло все, как в песне. Как сказали бы теперь – «мысли материализовались».
Я вспоминаю эту семью Ивановых теперь с сожалением, что с ее отъездом из Омска на их родину, связь между нами прервалась. Я думаю, что Шурка (Александр Сергеевич Иванов) со временем стал или видным ученым, или крупным специалистом в любой отрасли — так много было ему дано от природы - исключительной памяти, неиссякаемой энергии, редкой любознательности, общительности и уважения к людям, из которых выходят в жизнь не просто люди, а Личности.
Вместе с эвакуированными в Омск прибыли военные заводы. Их возводили на глазах у омичей быстро, как в сказках. Сначала выбирали место под строительство, потом закладывали фундамент под станки и сразу выпускали военную продукцию (те же снаряды и др.), а уже потом возводили стены здания и сооружали перекрытия. Все это делалось быстро, четко, по-военному.
С прибытием в Омск военных заводов и вынужденных переселенцев – рабочих и служащих из Москвы, Ленинграда и других больших городов, провинциальный Омск преобразился. Он сразу стал промышленным, его население увеличилось вдвое, хотя сотни тысяч омичей ушли на фронт. Постепенно с проселочных улиц исчезли верблюды, ослики, зато появился автотранспорт в большом количестве. Однако, лошади еще долгое время были основным гужевым видом транспорта города, сохраняющего черты азиатского.
 |
| 10-летняя Надя (справа) и 7-летняя Люба, 1941 год |
С начала войны мы, дети, сразу повзрослели. Трудности стали для нас лучшими воспитателями. Остались мы без отцов, с матерями, вечно замотанными на работах и дома почти не бывающими. Им нужно было тянуть войну на своих женских плечах, о чем горькие строки поэта Михаила Исаковского:
